Дом с розовыми наличниками. История про странных обитателей - Владимир Зангиев

Значит, из всего вышесказанного вытекает, что у Вас абсолютно нет причин ни подвергать меня тягостному чувству вины за Вашу беспочвенную ревность, ни продолжать методично и кропотливо ворошить мои мысли. В надежде, что Вас не затруднит моя настойчивая просьба, премного благодарный

Ваш Старик».

Испытав некоторую степень неловкости по прочтении голубиного послания, Магистр Осени торопливо, но с чувством удовлетворения, вернул имеющуюся у него мысль Старика бумажному голубю и поручил доставить её на прежнее место в сквере между прохладным фонтаном и гипсовым вождём. Небольшое сожаление, правда, внушало то, что его весьма интересовали некоторые пикантные подробности относительно иллюзии земного существования и особенностях запредельной реальности. Но завязать переписку со Стариком не представлялось возможным – отошедший в мир иной не сообщил своего точного адреса.

Прекрасная страна находилась среди живописных горных вершин и щедрых плодородных альпийских земель. Проживавшее там немногочисленное и доброжелательное племя азега занималось выращиванием сочных оранжевых плодов цитрусов и воспроизводством овечек необычайно тонкорунной породы.

Народ азега отличался невиданным гостеприимством и трудолюбием. Любой чужестранец находил здесь приют и почтительное обхождение. Многие путники из далёких земель устремлялись сюда, дабы насытить неутолимую жажду познания этнографии сказочной страны. И обязательно находили здесь место, соответствующее их представлениям о рае.

Восточнее и западнее сказочной страны находились две могущественные державы, которые ревностно относились к хрупкому величию маленького народа.

Однажды, хищно лязгая железом, кровожадные полчища захватчиков из восточной державы коварно вторглись в сказочную страну и принялись безжалостно крушить её экзотическую красоту, убивать и насиловать миролюбивый народ. Скорбный плач и едкий дым пожарищ достигли неба и, отразившись от его купола, вернулись на землю, чтобы вселить в сердца маленького народа азега невиданное мужество и исключительную стойкость.

И запылали ненавистью и отвагой эти сердца, и стал народ мстить за свою поруганную землю. Много дней и ночей продолжалась неравная схватка, полегли лучшие сыны, но отстояли свою страну. А когда стали предавать земле тела погибших защитников, самая красивая девушка народа азега по имени Апсны увидела безжизненно распростёртое тело прекрасного юноши.

Девушка сплела из семи цветов радуги прочную верёвку, украсила её яркими звёздочками и накрепко связала себя с полюбившимся юношей.

Так они навечно остались вместе и даже мир иной не смог разделить их пламенной любви. Только с тех пор народ азега больше не видит над своей сказочной страной разноцветной радуги.

Весна предстала в лучшем виде:осколки радуги блестятв её распущенной хламидеи лепестками шелестят.

Соцветий яростная гаммаблагоухает на ветвях;как малахитовая рама,пейзажу клейкая листва.

Невольно чувствовать эстетомсебя в душе начнёшь и ты —поскольку околдован этойкартиной чудной красоты.

Такое половодье красок,что сводит голову с ума!И не напишет так Саврасов.Не сочинит так и Дюма.

7.Дело не в куске полотна

Чёрная Вдова наконец-то прекратила свою бесконечную тоскливую песню. Она не могла определить того – день сейчас на дворе или ночь, сон ей мерещится или продолжается игра.

– Как сориентироваться в мире условностей и относительности? – задавалась она неразрешимым вопросом. – Я закрывала ладонями глаза и считала до десяти, а мой маленький Кузя метался между комодом и тумбочкой в поисках наиболее подходящего места для того, чтобы понадёжней спрятаться. Наконец он пристроился за холодильником. И в это самое время вдруг в окно постучали и там обозначился хищный профиль мужчины неопределённого возраста, к тому же, обладающего уродливым горбом на спине. Скрюченным пальцем Горбун поманил ребёнка к себе. А у меня словно судорогой сковало члены так, что невозможно было сдвинуться с места. Тем временем беззащитное доверчивое дитя, отозвавшись на призыв, подбежало к окну.

О, как мой Кузя мог забыть об игре? Он весело крикнул уродцу:

– Сейчас. Я иду! – и в мгновение ока, схваченный проникшей сквозь стекло пугающе длинной рукой пришельца, исчез, растворившись в беспредельности затуманившегося оконного стекла.

Чёрная Вдова принялась мучительно долго размышлять о том, что же предпринять теперь. Скверно было бы по отношению к ребёнку, воспользовавшись его отсутствием, спрятаться и таким образом выиграть. Ведь он тогда расстроится и будет горько плакать, а потом обиженно надует свои пухленькие губки и перестанет разговаривать со мной. Нет, пока малыш не придёт, прятаться нельзя. Надо продолжать громко звать его…

Истошный душераздирающий вопль разнёсся по гулким коридорам, многократно повторяясь согласно акустическому эффекту, присущему просторным помещениям. Лютый мороз пробирал кожу любого, ставшего невольным очевидцем пролившейся материнской боли. Ночной крик Чёрной Вдовы ужасным кошмаром будоражил всех обитателей нашего Дома, проникая в самые отдалённые закоулки и щели. И не было в такие минуты никому ни душевного покоя, ни ощущения безопасности. Пронизывающие завывания потрясали до глубины души.

* * *

Открытого проявления сочувствия, как такового, вовсе и не было. Вдова разъясняла правила игры, а мы просто принимали пассивное участие в её игре для того, чтобы составить хоть какую-то компанию. Ночь концентрировала своё внимание в комнате, где мы прятались. Мрак был столь насыщенный, что невозможно было разглядеть кончик собственного носа. И только полиэтиленовый пакетик с мерцающим коралловым светом искрился в углу комнаты. Горстка пошедших в отход кораллов уверенно раздвигала надвинувшуюся густую темноту.

Вдова беспокойно спросила нашего общего совета:

– Может быть спрятать светящийся пакетик в тумбочку? Иначе Кузя войдёт и при свете сразу же обнаружит меня.

Ах, если бы мы знали что на это ответить! И только я молча, сам для себя, почему-то продекламировал:

1.Когда Отечество укрылось темнотой,как ватным одеялом, с головою, —вдруг чья-то тень склонилась над плитоймогильной, окаймлённой крапивОю.

Могила – это чей-то край земли…– Умершему?– Нет, нет, скорей живущим,тем, кто по жизни катят дни-нулии по ночам возлюбленных зовущим.

За этим краем бездны пустота,необозримое холодное пространство;здесь кажутся никчемным суетаи комнат фешенебельных убранство.

Когда смолкает вся дневная жизнь,эфир заполнит ультразвук летучей мыши, —от сна глубокого однажды удержисьи ты услышишь крик в кромешной тИши.

И это звук не лопнувшей струны,и не разбитой вазы драгоценной,и даже те, кто в математике сильны,его не вычислят в формулировке энной.

Предсмертный крик погибшего скворцазвучит ещё пронзительней в тиши…Но в ночь осколки вдовьего ларцапосыпались с расколотой души.

Глухие причитания старухсравнятся разве с голосом вселенной?..И даже тех, кто к посторонней боли глух,пронзит тот крик до чашечки коленной.

Увы! Осколки эти не собрать:не существует в мире нашем силы,которая умела бы стиратьграницу между жизнью и могилой.

2.Россия – древняя несчастная страна, —рыдают бурь минувших отголоски,и современные крутые временадобавили печальные наброски.

Афганистан, чужой Афганистан,российский календарь кровавой датойедва-едва лишь метить перестал,как вновь на кладбище работают лопатой.

И стоны слышатся уже довольно близко —предсмертный вопль, как колокол в ушах:Алма-Ата и Душанбе – не Сан-Франциско,Баку и Грозный – не какой-нибудь Эль-Шах.

…Так много свежевыструганных досоксгниёт в земле, не став теплом в печи.И Ярославны слышен отголосокво вдовьем крике, пролитом в ночи.

3.О чувствах тела, скрытого во фраке,не ведает отброшенная тень…И если предводитель хочет драки, —немедленно её исполнит чернь.

И пузырясь кровавою слюною,замрёт на полукрике чей-то рот…Потешатся правители войною,а все страданья примет их народ.

Когда же нас история научит,что мир не есть отрыжка тишины?Так пусть же вечность пряжу жизни сучитруками нежной ласковой жены.

Пусть эти руки впредь не испытаютхолодную шершавость скорбных плит,пусть нитью милосердия латаютпротёртый бесом мира монолит.

И пусть над вами в бреющем полётезапнётся истребитель впопыхах.Вы в пашне жизни новый клин пробьёте,размазав чернозём на лемехах.

И ваша пусть счастливая супругане вцепится в посмертный медальон.И крик ночной притихшая округане принесёт, как «похоронку» почтальон.

4.Забудут люди древние могилы,трава времён набросит тень листвы…Неужто вновь отыщутся дебилы,желающие слышать крик вдовы?

* * *